Спасенный из сирийского плена россиянин: Боевики казнили за предательство и за любовь

Константин Журавлев держит в руках номер «Комсомольской правды», где есть заметка о его освобождении.Фото: Виктория МИНАЕВА Томский путешественник три года провел в застенках у Свободной сирийской армии. При нем убили женщину, в которую влюбился начальник тюрьмы... [эксклюзив «КП»]

В 2013 году томский путешественник Константин Журавлев задумал пройти духовную практику - прожить три недели в Сахаре с закрытыми глазами и завязанными ушами. Но три недели превратились в три года. А медитация - в плен у Свободной сирийской армии . Боевики приняли путешественника за шпиона Башара Асада. Журавлева вернули на родину лишь в октябре этого года . Свое первое большое интервью после освобождения он дал Радио «Комсомольская правда» в Новосибирске.

ПОЕЗДКА В РАЙ

- Костя, в интернете самый популярный вопрос к тебе: «Зачем поехал в Сирию - туда, где война?»

- Большинство россиян никогда не соприкасалось с жителями Сирии. А я раньше видел этих людей. Во время своей первой кругосветки в 2010 году меня кто-то кормил, кто-то подвозил, кто-то приглашал в гости... Поэтому я хотел пройти через Сирию еще раз, чтобы соприкоснуться с болью людей, которые теряют дома, работу, теряют своих детей...

- Но ведь ты должен был понимать, что рискуешь…

- Когда я пересекал границу, я знал только одно: в Сирии идет война. Не знал, что Россия поддерживает Башара Асада, не знал про оппозицию, не знал подробностей… 4 октября 2013 года часов в 10 утра я подошел к турецко-сирийской границе. И турки меня отговаривали. Они тыкнули в меня пальцем, скрестили в запястьях руки, показывая, что я буду арестован. Но я не понимал почему.

Во время кругосветного путешествия Журавлев был очарован Сирией и привез оттуда множество фотографий. Фото: Константин ЖУРАВЛЕВ

- То есть ты не осознавал, насколько все серьезно?

- Конечно! Я не знал, что перехожу границу в том месте, где сразу попаду к оппозиции, к боевикам! Я шел через обычный контрольно-пропускной пункт. Когда проходил границу, турки поставили мне штампик, и в Сирию я зашел к таким же пограничникам. Сирийцы посмотрели мой паспорт и пригласили в офис. Человек говорил по-английски - очень деликатно и спокойно. Спросил, кто я, откуда, зачем приехал в Сирию. Я рассказал ему о своих планах, о том, что еду в Египет. Мне принесли чай. А человек стал мне объяснять, что есть Башар, есть поддержка России, есть оппозиция, есть ИГИЛ (деятельность организации запрещена в России по решению Верховного суда РФ – прим. ред.). И когда мне описали всю ситуацию, я понял, что, скорее всего, сейчас буду задержан. Так и получилось. Я пробыл в офисе на границе несколько часов, и где-то в час-два дня у меня деликатно попросили ноутбук, телефон - старенький Sony Ericsson, камеру Hero3 и загранпаспорт. Все это положили в пакет. А меня просто, без всяких наручников, посадили в машину, и мы проехали километров 15 - 20 до деревни с названием Рай, где меня отвезли в тюрьму. Ею оказалась бывшая военная база - стояли ангары с большими воротами, но люди уже сделали там камеры, разделили пространство стенами. Я понимал, что меня задержали, но на протяжении нескольких дней я все еще спрашивал: «Ребята, когда меня отпустят?» Сначала сказали, что я здесь на четыре дня. Потом сказали, что на недельку. А через неделю - что я здесь, скорее всего, месяцев на пять-шесть-семь.

- В Сети тогда появилась новость о том, что сирийская оппозиция приняла тебя за шпиона. Тебе самому озвучивали какие-то подозрения в отношении тебя?

- Да, они говорили: «А может, ты - кэ-джэ-бэ?» Произносили так, на английский манер. То есть они подозревали, что я представитель спецслужб. Но в считаные дни эти сомнения у них развеялись. Там же, на границе, попросили открыть мою страницу на Facebook - просмотрели друзей. Я им показал все каталоги фотографий, которые сделал в кругосветном путешествии. Тем более что я пришел туда с плетенками на руках, на запястьях, фенечками, кольцами. Приехал как некий путешественник-неформал. Они сначала подозревали, что меня так замаскировали, а потом быстро поняли, что я - обычный путешественник. Но в своих интересах давали миру информацию, что я - шпион, что нелегально пересек границу.

Иногда боевики выкладывали в сеть доказательства того, что пленник жив.

РЕМОНТ В КАМЕРЕ

- В каких условиях тебя содержали в плену?

- Обычно - в нормальных. Только в последние восемь дней я был полностью всего лишен. У меня тогда забрали мой рюкзак, фенечки, четки. Забрали абсолютно все. Заковали в наручники, они были на руках и на ногах. У меня отекали ноги, наручники врезались в кожу. Две ночи я спал с наручниками, застегнутыми за спиной. Иногда я ел в наручниках, если охранник был только один. Я знал, что меня уже вот-вот выпустят. Но в эти восемь дней, когда я лишился всего, я получил очень большую порцию внутренней свободы. У меня уже до этого не было страха, но тогда я потерял его полностью.

- Во время плена у тебя были периоды глубокого отчаяния?

- Не то чтобы отчаяния. Было иногда ощущение, что обо мне вообще весь мир забыл. Я понимал, что обо мне помнят и родственники, и друзья. Но были порой такие моменты одиночества… Я жил там в основном в одиночных камерах и даже напрашивался, чтобы жить в одиночке - не хотел находиться в общих камерах. Этот арабский язык изо дня в день: «Ба-ба-ба-ба-ба» - голова раскалывается, нет возможности подумать…

- Как выглядят камеры для пленников?

- В первые 12 дней, когда я был на военной базе, меня поместили в небольшую камеру и с утра и до позднего вечера разрешали находиться на свежем воздухе. Там солдаты и заключенные играли в футбол, ну и я иногда присоединялся - так, чтобы поразмяться, хотя футбол не очень люблю. Потом меня бросили на некоторое время в камеру-одиночку, потому что за мной приезжали боевики, а на тот момент ИГИЛ (деятельность организации запрещена в России по решению Верховного суда РФ – прим. ред.) и Свободная армия были союзниками, и меня хотели забрать. При этом люди из Свободной армии понимали, что меня там порежут, как барана. Сделка эта, к счастью, сорвалась. Всего я сменил пять деревень-городов и 21 камеру. В общих камерах я был с заключенными из сирийской армии: шпионами, солдатами. Нам давали пледы и иногда - паралоновые матрасы с падушками. Порою одиночные камеры были комнатами, размером два метра двадцать сантиметров - в длину и два метра двадцать сантиметров – в ширину. Половина камеры - под лестницей: там даже не походишь - можно только сидеть. Как правило, оштукатуренные стены, бетонный потолок. Попадая в очередную камеру, я всегда первым делом наводил там идеальный порядок. Насколько это возможно. Если было тепло, то делал влажную уборку - мыл пол, стены. Обувью стирал шершавую часть штукатурки, чтобы она не осыпалась. Иногда я просил охрану: «Принесите мне землю». Там земля такая бордовая. Я разводил ее водой и поролоновой губкой красил серые стены в теплый оттенок. Однажды нарисовал этой землей - разными тонами - карту мира. Рисовал несколько дней, старался насколько мог. Как только закончил, через 20 минут за мной приехали и перевезли в другую тюрьму. Впрочем, если бы другой заключенный нарисовал - его бы, возможно, побили за это. Я был в привилегированном положении: ко мне на протяжении трех лет относились деликатно.

- Почему?

- Они ведь понимали отчасти, что я - не виновный человек. Путешественник, а не солдат. В первую зиму в моей одиночке было до жути холодно: в потолке отверстие, ко мне снег залетал. Но в какой-то момент сменился начальник тюрьмы. Он ко мне проникся симпатией и перевел меня в солдатскую комнату. Там был телевизор, был обогреватель - комната очень теплая. Правда, пробыл я там только две недели: в конце января 2014 года начали подступать игиловские боевики, и всех заключенных вывезли в Алеппо.

- Я даже не знаю, живы ли сейчас эти дети, - говорит путешественник, показывая снимок, сделанный им в Сирии до начала войны.Фото: Виктория МИНАЕВА

«ПЫТКИ - ЭТО НОРМА»

- Были ли пытки заключенных?

- Пытки - там норма. Когда людей ловят и они оказываются боевиками, либо шпионами сирийской армии, либо игиловцами (террористами запрещенной в России организации – прим ред.), с которыми оппозиция теперь не дружит, их пытают, бьют пластиковыми канализационными трубами, пинают сапогами по лицу, выбивают зубы. Были и казни. Лично не видел, но знаю, что при мне двоих человек точно казнили. Один жил со мной в камере, это было в старом Алеппо. Его подозревали, что он подбрасывает маячки для авиабомб, работает на Асада. Его долго пытали, в том числе электрошоком, в итоге казнили. Еще одна женщина была, с которой тоже расправились. Она убила своего мужа, и ее заточили в камеру. Начальник тюрьмы проникся к ней чувствами, флиртовал с ней, каждую ночь ходил к ней, хотя у самого была беременная жена. Он хотел освободить эту пленницу и бежать в Турцию втроем: он, она и беременная жена. Но об этом быстро прознали. В день побега в тюрьму ворвались боевики, пленницу тут же казнили, а его - долго, две недели, пытали. Я потом видел на его правом предплечье огромное черное пятно от пыток. Затем его отпустили, и он действительно уехал в Турцию.

- Как кормили заключенных?

- В Алеппо заключенные две недели жили в здании бывшей школы. Питания там было очень мало. Утром давали тоненькую лепешку и одну вареную картошину или одно яйцо. Вечером - так же мало. А в остальных местах питания было много. Бывало, что заключенные на следующий день даже выбрасывали лишнюю еду.

- А что именно давали?

- Каши, рис, по-разному приготовленную картошку, и мясо бывало. Давали помидоры, огурцы. В месяц Рамадан, когда мусульмане постятся, всем заключенным давал дыни, арбузы, финики… В одной деревушке, помню, охранниками были обычные местные бедняки. И они себе что-то вкусное - хлоп, и в карманчик. А я тогда уже знал, что каждый день - определенный рацион. Знал, что если приносят пластиковую тарелку с рисом, то там должна быть курица или говядина. Смотрю - а пленка на тарелке вскрыта. Я говорю: «Слышите, ребята, здесь, вообще-то курица должна быть». И тут они начинают шептаться по-арабски: «Он знает, он знает». После этого стали давать с рисом мясо.

Путешественник говорит, что за три года все вокруг невероятно изменилось.Фото: Виктория МИНАЕВА

- Чем ты все эти три года убивал время в неволе?

- Когда я был в старом Алеппо, жил в общей камере с солдатами президента Асада - мы играли в шахматы. Ребята сделали их из картона, клея и пуговиц. То есть подложкой служила пуговица, на нее подшивались цилиндры скрученного картона из-под сигаретных упаковок. Доской служила обычная деревоплита, мы ее разлиновали - закрасили карандашом темные клетки. И вот играли сутками. Там я изучил и прочувствовал шахматную стратегию. Также в плену я старался бегать, если это была очень маленькая камера - бегал на месте. И пел всегда одни и те же детские советские песенки. Например, «От улыбки станет всем теплей».

- В плену ты встретил три своих дня рождения...

- Да, в первый год, в августе 2014-го, меня только-только перевели в новую камеру. Я сказал пареньку про свой день рождения, и он принес мне семь свежих инжиров. В 2015 году вообще ничего не было. В августе 2016-го я почему-то чувствовал, что все, что это последний год плена. У меня было с собой 120 долларов, и я просто попросил охранника купить некоторые продукты на 50 долларов. Это было какао, сахар, простокваша, бананы, виноград, сливочное масло и печенье. Я взял сливочное масло, смешал с какао и сделал крем. Промазал им слои печенья, сделав импровизированный тортик. Из простокваши вместе с какао, сахаром и бананом сделал коктейль. Угощал заключенных и охрану. Вот так отметил. Некоторые из охраны отнеслись позитивно, а другие: «Не-не-не, это запрещено в исламе».

- Боевики дали тебе трижды пообщаться с родителями по Skype. Однажды ты сказал, что тебя могут убить. Тебе угрожали?

- За мной тогда пришел офицер, открыл камеру, мы начали подниматься наверх по лестнице, и он так спокойненько говорит: «Сегодня ты умрешь, мы нацепим на тебя динамит и отправим в стан врагов, где взорвем тебя». Я пытался тогда погасить в себя страх, но в разговоре с родителями это все равно вылезло, поэтому я и сказал: «Если умру...» Но это оказалось тупой шуткой офицера. Никто меня не убил. Им нужен был обмен, а не моя смерть. Были разные варианты: обменять меня на 5 женщин, затем 10 женщин и 1 офицера. Мне периодически говорили: «Процесс идет, идут переговоры». Однажды на рубеже 2015 - 2016 годов я попросил горячей воды, чтобы помыться - воду нам грели и приносили в большом тазике. А мне охранник говорит: «Скоро дома помоешься». А в итоге я просидел еще почти год. Все три года чувствовал какую-то призрачность этого скорого освобождения - такой пустынный мираж, когда ты уже видишь свободу, но никакой свободы нет. Как меня освобождали, я говорить не буду по определенным причинам. Скажу лишь, что сначала меня перевезли в Дамаск, потом в Москву, а потом наконец в Томск, где все в аэропорту видели мое знаменитое шествие босиком по снегу. В тот момент я почувствовал себя свободным. Сказал журналистам в шутку, что следующее путешествие планирую в Афганистан или Сомали, но многие подали эту новость как серьезное заявление. Народ тогда подумал: «Он идиот, что ли? Его только из тюрьмы вытащили!» Ребята, да это шутка была! В Афганистан или Сомали я точно не собираюсь...

Два снимка (ранний в углу) сделаны в студии Радио «Комсомольская правда» с интервалом в три года.Фото: Виктория МИНАЕВА

ДОСЬЕ «КП»

Константин Журавлев - 35-летний уроженец Томска. В 2003 году окончил университет, пять лет работал инженером-программистом. Летом 2008 года уволился и на следующий день с рюкзаком отправился путешествовать автостопом. За 90 дней проехал Западную Россию, Украину и Белоруссию. А в 2010 году так же автостопом отправился в кругосветку. За 777 дней обогнул планету - побывал и в Сирии, которая произвела на него огромное впечатление. В 2013 году решил провести три недели в пустыне, но был задержан войсками Свободной армии на границе Сирии и Турции.

Путешественник Константин Журавлев на Радио "Комсомольская правда"-Новосибирск".

Еще больше материалов по теме: «В Сирии похитили путешественника из России»

Виктория МИНАЕВА , Вадим АЛЕКСЕЕВ
 
По теме
Экс-канцлер ФРГ Герхард Шрёдер выразил надежду, что его Социал-демократическая партия снова станет чтить антивоенные традиции и попытается внести вклад в мирное урегулирование на Украине.
Президент России Владимир Путин совершил рабочую поездку в город Торжок Тверской области, сообщил журналистам пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков.
Президент России, Владимир Путин, поручил правительству и властям Калининградской области до 15 апреля представить информацию о возможности предоставления льготных перелетов для жителей региона.
Президент России Владимир Путин находится в Торжке Тверской области. Глава государства посещает Всероссийский историко-этнографический музей, сообщает пресс-служба Кремля.
Рабочее совещание в Госсовете Татарстана, на котором обсудят законопроект о привлечении подростков в возрасте с 16 до 18 лет к труду на вредных и опасных производствах, пройдет в закрытом режиме, без участия прессы.
На встрече с работниками культурных учреждений в Торжке Президент России Владимир Путин поделился планами по развитию отрасли, в том числе рассказал о программе «Земский работник культуры».
ИА Татар-информ
Президент России Владимир Путин совершил рабочую поездку в город Торжок Тверской области, сообщил журналистам пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков.
ГТРК Татарстан
Экс-канцлер ФРГ Герхард Шрёдер выразил надежду, что его Социал-демократическая партия снова станет чтить антивоенные традиции и попытается внести вклад в мирное урегулирование на Украине.
ИА Татар-информ
Булат Ханов: «Нет рецептов того, как жить и что делать» - Реальное время Гость нового выпуска «Книжной полки» — писатель Булат Ханов Фото: Динар Фатыхов Айтишница Зарема и неназванный рассказчик, студент факультета журналистики Казанского университета, решили автостопом доехать до Карелии,
Реальное время